Намеченная Парижским Соглашением цель по удержанию роста средней глобальной температуры ниже +2°С по сравнению с доиндустриальным периодом не может быть обеспечена ни практически, ни теоретически. Температуру глобального потепления +2°С можно было удержать в долговременном плане при условии, если бы человечество обеспечило углеродную нейтральность в далеком 1990 году, когда концентрация антропогенных парниковых газов в атмосфере не превышала 100 ppm-eq.

Рекомендуемое Парижским соглашением «глубокое и быстрое» снижение к 2050 году выбросов парниковых газов в два раза является неосуществимым из-за возникновения большого дефицита энергии, роста тарифов на неё и последующих социально-экономических потрясений. Наиболее приемлемым является сценарий плавного снижения выбросов с 35 Гт (в 2020 году) до 12 Гт/год (в 2100 году) за счёт снижения использования угля и нефти, в результате чего в атмосфере накопится не более 350 ppm-eq антропогенных парниковых газов.

Человечество как потребитель вещества и энергии не может существовать без выбросов парниковых газов, при этом современная наука не может назвать способы и сроки достижения человеческой цивилизацией углеродной нейтральности. При существующих технологиях человечество не сможет добиться углеродной нейтральности и стабилизировать концентрацию антропогенных парниковых газов в атмосфере как минимум до 2100 года.

После проведения умеренной декарбонизации, снижения производства энергии и численности мирового населения на 20% выбросы после 2100 года могут остаться на уровне не менее 13 ppm-eq/10 лет. Ниже этого уровня выбросов энергопотребляющая цивилизация численностью 6 млрд человек при известных технологиях существовать не сможет.

Декарбонизация необходима не только ради смягчения опасных последствий изменения климата, но ещё и потому что человечество должно готовиться к исчерпаемости ископаемого топлива, некоторые виды которого могут в обозримом будущем закончиться и его в любом случае придётся замещать альтернативными источниками энергии. При реализации сбалансированного сценария декарбонизации тепловой энергетики основные расчётные параметры климатического будущего цивилизации к концу XXI века будут примерно следующими: общее производство энергии и численность мирового населения к 2100 году уменьшатся на 20%; глобальная температура увеличится до 2,6°С; уровень Мирового океана увеличится до 760 мм; частота повторяемости опасных метеорологических стихийных бедствий увеличится до 476 в год; суммарная годовая магнитуда землетрясений (М более 4) увеличится до 260; количество осадков над сушей увеличится на 7%.

К 2320 году средняя глобальная температура поднимется примерно до максимального значения 5,8°С; климатическая система Земли аккумулирует около 1590∙1015 кВт∙ч дополнительной тепловой энергии; уровень Мирового океана поднимется примерно на 1,75 м. Вероятно — это лучшие климатические условия, которые может обеспечить современная цивилизация будущим поколениям Земли. Реализация умеренного сценария декарбонизации минимизирует катастрофические последствия глобального потепления, рост которых требует всеобъемлющих действий мирового сообщества по адаптации инфраструктуры и населения Земли к глобальному изменению климата.

Россия и страны БРИКС с их большой территорией должны проводить декарбонизацию и адаптацию к глобальному изменению климата, не подчиняясь чужой воле западных стратегов, а ориентируясь на собственные национальные интересы.

Изменение климата остаётся одной из наиболее серьёзных глобальных проблем современности. По последним прогнозам климатологов, 2024 год может стать самым жарким годом за всю историю наблюдений. Это приближает нас к критическому порогу повышения средней глобальной температуры на 1,5°C по сравнению с доиндустриальным уровнем быстрее, чем ожидалось ранее. Такое развитие событий подчёркивает срочность принятия реальных эффективных мер по борьбе с глобальным изменением климата и адаптации к его последствиям.

Геополитические факторы существенно осложняют решение климатических вопросов. Различия в экономических интересах, политическая напряжённость и конкуренция между государствами создают препятствия для международного сотрудничества. Мир погряз в спекуляциях на теме декарбонизации экономики, используя механизм для формирования экономических потерь и снижения энергетической безопасности, без учета вопросов справедливости и распределения ответственности за исторические выбросы парниковых газов остаются предметом споров между развитыми и развивающимися странами.

В контексте адаптации к изменению климата первостепенное значение должны иметь меры, направленные на обеспечение жизни и здоровья граждан, безопасность критически важной инфраструктуры и минимизацию экономических ущербов от опасных гидрометеорологических явлений. Инвестиции в укрепление систем здравоохранения, модернизацию инфраструктуры для повышения её устойчивости к экстремальным погодным условиям, а также разработку систем раннего предупреждения и реагирования на стихийные бедствия способствуют снижению уязвимости общества перед климатическими рисками.

Декарбонизация экономики, несмотря на свою возможную важность в долгосрочной перспективе, вызывает споры и подвергается критике со стороны тех, кто считает её основанной на геополитических и экономических интригах. Мне кажется, что даже тут приоритет должен быть отдан непосредственным действиям по защите граждан и инфраструктуры, а не масштабным преобразованиям экономической модели, которые могут быть сопряжены с серьёзными издержками и не очевидным результатом. Конечно, нельзя не принимать во внимание научные исследования и доклады международных организаций, включая Межправительственную группу экспертов по изменению климата (МГЭИК), которые указывают на то, что без сокращения выбросов парниковых газов избежать катастрофических последствий изменения климата не удастся, но тут должен быть баланс и очевидные результаты. 

Реальные действия по адаптации к изменению климата должны сочетаться с усилиями по смягчению его причин. Односторонний подход, основанный только на адаптации без митигации, рискует быть недостаточным. В этом контексте главным фокусом международного сотрудничества должно стать восстановление экосистем. Экосистемы обладают уникальным потенциалом как в поглощении парниковых газов, так и в повышении устойчивости к климатическим изменениям. Они могут служить естественным барьером против наводнений, засух и других экстремальных явлений, что одновременно решает задачи митигации и адаптации.

И тут я приведу «шок-контент»: несмотря на признание важности восстановления экосистем, лишь около 1% всех глобальных инвестиций направляется на эти цели. Такая ограниченная поддержка требует немедленного изменения подхода. Увеличение финансирования проектов по восстановлению лесов, болот, морских и водных экосистем и других природных территорий способно принести значительные экологические, социальные и экономические выгоды. Это не только способствует снижению концентрации парниковых газов в атмосфере, но и укрепляет биоразнообразие, улучшает качество воды и почвы, обеспечивает средства к существованию для местных сообществ.

В России создан Национальный комитет Десятилетия ООН по восстановлению экосистем, возглавляемый председателем комитета Е.А. Шаройкиной. Под руководством ведущих экспертов, при активном участии научных учреждений, государственных органов и бизнеса разрабатывается новая парадигма адаптации к изменению климата. Основой этой парадигмы является укрепление и восстановление экосистемных функций компонентов природной среды. Опираясь на опыт реализации национального проекта «Экология», Россия может предложить миру эффективные практики и решения в области восстановления природных систем. Эти усилия способны сыграть истинно ключевую роль в глобальной стратегии по борьбе с изменением климата.

Восстановление экосистем представляет собой природоподобное решение, способное дать реальные результаты для безопасности и качества жизни людей. Оно объединяет в себе преимущества митигации и адаптации, предоставляя комплексный подход к преодолению климатических вызовов. В условиях нарастающего климатического кризиса и геополитических сложностей международное сообщество должно перейти от деклараций к реальным действиям. Увеличение инвестиций в восстановление экосистем, укрепление сотрудничества между государствами и последовательная реализация практических мер необходимы для обеспечения устойчивого будущего. Изменение текущей парадигмы и концентрация усилий на природных решениях станет важным шагом на пути к стабилизации климата и сохранению планеты для будущих поколений.

Конференции ООН по изменению климата — не более чем финансово-организационная встреча. На ней принимаются и официальные решения, и неофициальные договорённости, но основная долгосрочная задача — трансформация усиления финансовых потоков для низкоуглеродного развития. Обсуждать глобальное потепление собираются не учёные, которые хотят поговорить о влиянии изменения климата на хозяйственную деятельность, а в большинстве своем банкиры.

Если же мы говорим про экологический кризис, то в последние годы находится он в центре внимания мирового сообщества, но никаких стратегических решений не предполагается. Углеродная нейтральность, разговоры об экономике замкнутого цикла, модные принципы энергоперехода — это или PR, или громкие заявления ради иных целей. За подобными форумами часто проглядывает циничный передел рынков или выбивание дотаций у государства.

Климат меняется, но хозяйствующие субъекты подготавливаются, потому что периоды изменения климата очень длинные, температура растет не одномоментно. Если это будет устойчиво проходить в течение ста лет, тогда надо бить тревогу, искать решение, как адаптироваться к новым температурам. В частности, сейчас в России принято решение о переходе на природоподобные технологии, которые в меньшей степени будут влиять на окружающую среду. Занимается этим НИЦ «Курчатовский Институт».

Адаптация к климатическим изменениям может идти с помощью применения новых технологий. Желательно, чтобы эти технологии были основаны на ресурсной эффективности. Чем меньше взвешенных частиц, углекислого газа и метанов выделяется, тем лучше. Человечество должно быть направлено в эту сторону, а не заниматься распределением финансовых потоков или запретом угля.

Мы должны адаптироваться, должны призывать людей к разумному потреблению, потому что это несёт свой вклад. Жители богатых стран, одержимые консьюмеризмом и культом потребления, не собираются снижать свой уровень потребления. И эта проблема в сознании людей не всегда связана с экологией, а должна быть связана! Жаждущий прибыли бизнес производит товаров всё больше и больше. Но даже если бы кто-нибудь, движимый моральными устремлениями, захотел в одиночку снизить выбросы своего производства, он бы обанкротился, потому что рост издержек подорвал бы его конкурентоспособность. Сама экономическая среда не позволяет действовать в одиночку и таким образом решать вопрос климатических изменений. Поэтому важно, чтобы разрабатывались новые правила игры, и если уж мы переходим на новые технологии, то давайте делать это сообща.

Политики боятся вмешиваться в этот круговорот. Они зависят от выборов и не решаются объявить электорату, что для реального снижения вредных выбросов придётся сократить потребление. Но решить экологическую задачу исключительно технократическими методами (повышением налогов загрязнителям, стимулированием новой энергетики и штрафами за углеродный след) вряд ли возможно.

Нужно изменить сам образ жизни людей, увести общество от безудержного потребления, изменив уклад на экологичный. Например, вернуться к долговечным ремонтопригодным предметам потребления. Нам всем надо задуматься, как снизить потребление в семье, как приучить к такому образу жизни детей, как встать на логику ресурсосбережения.

Надо понимать, что порог в 1,5 градуса, заложенный в Парижском соглашении (хотя там основной порог все же 2 градуса) - это устойчивое долгопериодное превышение температуры этого порога. То есть один и даже два года с температурой выше 1,5 градуса — это формально ещё не превышение порога Парижского соглашения. Но, безусловно, с точки зрения знаковости для обычных пользователей — это звучит страшновато.

Что можно с этим делать? По-прежнему договариваться. Но, очевидно, что не ученые принимают решения по поводу установления национальных целей по снижению углеродного следа, а политики.