Основная причина лесных пожаров – действия людей. Природные явления (сухие грозы, извержения вулканов, падение метеоритов) могут приводить к возгоранию, но случается это достаточно редко. В 90 процентах виновниками лесного пожара становятся люди, а сегодня на это накладываются еще и изменения климата.

Климатический фактор увеличивает продолжительность пожароопасного сезона, частоту природных явлений, которые повышают риск возгорания (засухи, периоды высокой температуры, сильные ветра). В итоге поведение людей не меняется как таковое, поджигают они столько же, сколько и раньше, но с учетом повышенных рисков в связи с изменениями климата, мы получаем общее увеличение количества пожаров.

В тушение же возгораний Россия вкладывается на том же самом уровне, что и ранее, хотя формально задекларированы большие бюджеты. Каждый год растет финансирование на противопожарную работу, и все больше средств выделяется на обновления парка техники в рамках национального проекта «Экология». Но в реальности это компенсируется либо инфляцией, либо естественной убылью техники (износ), и фактически мы остаемся примерно на том же уровне по наличию противопожарных сил, а в итоге не справляемся с увеличивающимся количеством пожаров.

Однозначный «тренд» последних лет – увеличение количества площадей пожаров. Более того, каждый год ситуация становится катастрофической. Если раньше были спокойные года в пожарном отношении, а периодически года существенных пожаров (2002, 2008, 2012 гг.), то сейчас четвертый год подряд происходит настоящая катастрофа, выгорает намного больше лесных площадей, чем в среднем. Уже в этом году более 15 миллионов гектаров пройдено пожарами, и не факт, что на этом огонь остановится.

С одной стороны, так и должно было случиться. Изменения климата идут именно в этом направлении, и это ни для кого не новость. В России понимание этих изменений уже есть на самом высоком уровне, как есть и понимание того, что делать с этим что-то необходимо. Принимаются программы по множеству отраслей, но в лесном хозяйстве мы отстаем довольно сильно.

Нет генерального плана Федерального агентства лесного хозяйства: Лесхоз осуществил попытку отдать всю ответственность региональной власти. Рослесхоз утвердил «Лесные планы», где предусмотрели специальный раздел адаптации к изменениям климата. С учетом того, что это было сделано абсолютно формально, этим все перемены и закончились.

Действия по противодействию пожарам на международном уровне идут в рамках борьбы с климатическими изменениями: например, заключено Парижское соглашение и другие. Россия в таких договорах участвует активно, но это общий процесс. Он больше затрагивает не леса, а промышленность, концентрируется на предотвращении вредных выбросов. Специальных международных процессов по предотвращению лесных пожаров нет, хотя есть эпизодическое взаимодействие по странам, где происходят катастрофы. Так, недавно Россия помогала Турции бороться с пожарами авиационной техникой.

Не сказать, что у России нет возможности выделять больше средств на пожаротушение. Предотвращение изменений климата выходит в национальные приоритеты, ведь выбросы, которые происходят при пожарах, вносят очень серьезный вклад в общее загрязнение атмосферы, снижают способность лесов поглощать вредные вещества, наносят ущерб здоровью населения от задымления. Не говоря уже об ущербе для лесной промышленности.

Думать над тем, чтоб выделять дополнительные средства в область противодействия пожарам, конечно, нужно. И главное, думать об эффективности вложения этих средств. Страны, которые гораздо больше России выделяют денег на противопожарную работу (например, США, Австралия), тоже не всегда могут справиться со своими пожарами и предотвратить катастрофическое развитие.

Поэтому нужно не бесконечно наращивать силы по тушению уже возникшего пожара, ведь при таком количестве возгораний все их потушить просто невозможно. Но нужно сосредоточиться на предотвращении самих возгораний, чтобы люди относились к огню ответственно и осторожно, не поджигали леса.

Если рассматривать статистику, то ежегодно количество лесных пожаров соответствует количеству ежегодных климатических отклонений. В позапрошлом году была влажная погода, и статистика упала. В прошлом году же в Якутии сгорело пять миллионов гектаров леса, а в этом сгорает уже шесть. Климатический фактор, конечно, действует, ведь среднегодовые температуры в летний период обновляют свои максимумы. Но все же это не основная причина пожаров.

Основные причины две. Первая – природная, то есть сухие грозы: лес перестаивается, стареет, умирает, один удар молнии в ствол приводит к возгоранию. Вторая причина, на мой взгляд, менее важная – это антропогенный фактор, участие человека.

Уже сегодня, исходя из динамики последних 20-30 лет, можно говорить, что площадь возгорания в следующем году будет только увеличиваться. И при таких исходных необходимо менять подход к управлению проблемой и превентивной работе.

На наш взгляд, взгляд российских «Зеленых», сейчас в стране действуют устаревшие форматы и стандарты. Нынешняя система не актуальна ухудшающейся с каждым годом проблеме лесных пожаров.

Например, региональные лесопожарные отряды переподчиняют в федеральную структуру, хотят сделать что-то вроде одной общей лесной МЧС. Такое форматирование под общефедеральную службу оправдано с точки зрения управленческой, но при этом реформировании происходят значительные сокращения личного состава. С советских времён численность лесопожарных сократилась в четыре раза. И, главное, что она продолжает сокращаться, это неправильно. Конечно, не нужно и раздувать штат, но важно подойти к теме превентивной работы, которая касается возникновения пожаров.

Важно распланировать технику и людей, исходя из специфики региона страны. Например, в европейской части не должно находиться крупного формирования лесопожарных частей, ведь леса там почти нет. Крупные формирования должны быть в Якутии, в Сибири, на Дальнем Востоке, чтобы после не пришлось перебрасывать людей, технику и т.д.

Пожары в Якутии яркий пример того, что управление этой ситуацией хромает, и подход к нему нужно менять.

Пока в России управление остановилось на разделении зон тушения и контроля. Данный подход в сегодняшнем формате не имеет почти никакой эффективности. Территория страны очень большая, тушить пожары везде – невозможно и нецелесообразно, но есть современные технологии, космо-мониторинг.

Есть развивающаяся отрасль беспилотных аппаратов, которые могут оперативно снимать и передавать информацию об огромных площадях. Поэтому нужно от зонирования перейти к модели наблюдения, которая выявит, где можно оставить пожар, который не станет угрозой и не превратится в катастрофу, а где лесной пожар необходимо тушить сразу.

Если в Якутии начинается верховой пожар в ста километрах, и до населенных пунктов или до зоны тушения стоит сухостой или перезревший лес, то такой пожар следует ликвидировать немедленно, даже если он развивается в зоне контроля. И, наоборот, если в зоне тушения молодые деревья или сгоревший лес (а это все можно увидеть через современные мониторинговые системы), и возгорание не разрастется в неконтролируемый пожар, тогда немедленного пожаротушения не требуется.

Такая система мониторинга должна опираться на вычисления, новые информационные технологии, просчет вероятностей возгораний и направлений огня, искусственный интеллект, другими словами. Сегодня у нас нет подобного, и поэтому уже не пять миллионов, а шесть, а, может, и все десять миллионов гектаров леса выгорит.

Другие страны, где стоит проблема лесных пожаров, учатся и перестраиваются. Наше же Федеральное агентство по лесному хозяйству очень неохотно идет на обучение и совершенствование. Конечно, есть отдельные случаи, когда и в развитых странах сгорают достаточные площади, та же Калифорния в США или Канада. Но там научились моделировать ситуацию и ускорили развитие отрасли, используют даже искусственный интеллект для решения проблемы. В этом смысле России стоило бы поучиться всему этому и не допускать того, что в очередной раз произошло в этом году в Якутии.