Экономика не может быть вещью в себе. Ее развитие должно отвечать на вопрос «Чтобы что?». Иными словами, смыслы должны идти до экономики. В этом плане с первым вице-премьером не поспоришь. Но дальше вопрос — а что это за смыслы?

Можно ставить задачи роста благосостояния граждан, чтобы население было лояльно, а страна развивалась стабильно, избегая «великих потрясений» и минимизируя классовый разрыв.

Можно ставить экономике обороноспособные задачи. Без сильной промышленности и развития высоких технологий оборонная способность и вооруженные силы страны не могут эффективно противостоять угрозам геополитических конкурентов. В этом смысле можно привести в пример Китай, с которым, несмотря на все разногласия, США все же стараются сохранять «холодный» мир, т.к. экономика Китая занимает значительное место в мировом ВВП, и эта доля значительно больше того места, которое занимает Россия. И хотя решение такой задачи непосредственно связано с  экономикой, но постановка ее лежит вне экономического поля.

Нужно понимать, что сейчас важно для России с точки зрения ее национальных интересов, внутриполитической обстановки, и уже исходя этого, наделять экономику определенным смыслом и находить пути ее развития.

Даже большевики, несмотря НА лозунг «построения социализма в отдельно взятой стране», связывали развитие экономики с внешней торговлей, чтобы классово недружественный на тот момент Запад давал стране ту валюту, которая позволит проводить индустриализацию, далее – поствоенное восстановление страны. При Брежневе в 1968 г. СССР подписал первое соглашение о поставке газа в капиталистическую страну – Австрию.

Внешняя ориентированность всегда была свойственна российской экономике, это касается и Российской империи, и СССР.

Сегодня мы декларируем открытость, в том числе и экономическую, но должна ли наша экономика по-прежнему, грубо говоря, работать на экспорт? Возможно, это будет экспорт уже не на Запад, а на Восток или глобальный Юг, но необходимо проговорить, ориентируемся ли мы на внешнего потребителя или все же строим самодостаточную экономику, заточенную на поставку товаров для внутреннего рынка?

Можно выбрать модель т.н. «бархатного экономического изоляционизма». Первый вице-премьер Белоусов в своем интервью выделяет взаимоотношения государства и бизнеса, но упоминает о том, что в определенных конструкциях еще участвует гражданское общество. На мой взгляд, политэкономическая конструкция, стоящая на трех точках опоры (государство – бизнес – общество), безусловно, устойчивее, чем двуопороная (государство – бизнес).  

И если мы становится на рельсы «бархатного экономического изоляционизма», без общества в данной конструкции обойтись просто невозможно. Бизнес должен учитывать интересы и запросы не только государства, как главного регулятора и распределителя ресурсов, но и общества как потребителя в конечной инстанции. Тем более что с учетом общественной активности вокруг СВО запрос общества на принятие участия в политических и экономических решений будет расти. Тогда ставка на двуопорную систему взаимоотношений государства и бизнеса не оправдает себя.

Мне показалось достаточно странным заявление вице-премьера Андрея Белоусова: государственный чиновник, отвечающий за экономическое развитие страны, переквалифицировался в смысловеды, не отвечая на предметные вопросы.

Основной вопрос и ядро экономики: как создавать общественные богатства. Можно сколько угодно обсуждать смыслы, но если мы не делаем подшипники, самолеты гражданской авиации и даже запчасти к ним, то откуда в стране появятся деньги? На чем мы должны зарабатывать? Какую востребованную во всем мире продукцию можем производить? Вот ключевые вопросы, касающиеся смыслового ядра экономики.

Все нынешние смыслы ясны: наши деды и отцы вложили триллионы долларов в тюменские нефтяные и газовые месторождения, за счет которых мы сегодня и живем. До этого вкладывались в военную технику и прочее. Но ведь эта ситуация не может длиться вечно, необходимо создавать что-то и самостоятельно. Все смыслы в экономике связаны именно с этим, и именно об этом должен говорить профильный вице-премьер: что мы как страна в ближайшие годы собирается создавать и продавать?

Вся страна ждет ответов на эти вопросы, как мы будем зарабатывать, что будем производить, как будем создавать планетарную стоимость?

Пока мы достаем из кармана деньги и платим за условные айфоны. Но так не может продолжаться вечно, мы должны понять, что будет производить Россия и что можно продавать на мировом рынке? Однако эта тема в выступлениях чиновников не затрагивается. 

Ядро государства устроено из структур – управленческих, социальных, политических, финансовых, технологических – и целей, которые эти структуры перед собой ставят. Причем, в первую очередь, долгосрочных целей.

Фраза о том, что «ядро государства устроено из смыслов», похожа на сотрясение воздуха, в которое, возможно, вице-премьер Андрей Белоусов и вкладывает своеобычный смысл, но вряд ли этот смысл доступен еще кому-либо, кроме него самого.

Ядро же нынешней экономики России – это разграбление советского наследства, ведь за 36 лет национального предательства ничего принципиально не изменилось.